Предмет иска

Определив понятие иска в гражданском процессе, как правило, переходят к определению его элементов. Бесспорным в теории признается наличие двух элементов иска: предмета и основания. До сих пор ведутся многочисленные дискуссии по поводу того, что понимать под каждым из этих элементов. Некоторые ученые – процессуалисты прибавляют к предмету и основанию дополнительные элементы содержание, стороны (субъекты спора), способ защиты и т.д., небезосновательно утверждая, что тождество исков определяется не только по их предмету и основанию. Но являются ли те признаки, по которым это тождество определяется, элементами иска?

Термин «элемент», впервые использованный по отношению к иску Е.В. Васьковским в учебнике в 1917 г., употребляется в русском языке в значении «составная часть чего-нибудь». Следовательно, предмет и основание (стороны, содержание и т.п.) как элементы иска должны являться его составными частями, при механическом сложении которых иск образуется как что-то целое. Для выяснения, возможно ли это, необходимо определить, что есть каждый из элементов иска.

Впервые термин «предмет иска» в российской официальной литературе появился в 1888 г. До этого времени вместо него употреблялись термины «объект требования», «объект иска», по которым и определялось тождество исков. В четвертом томе комментария к Уставу гражданского судопроизводства, вышедшего в 1888 г., словосочетание «предмет иска» употребляется дважды: по отношению к принципу состязательности (суд не должен «постановить решение о таких предметах, о коих не предъявлялось требование») и по отношению к кассационному производству (Сенат безусловно признает существенные нарушения, связанные с«извращением судом предмета иска»). Под предметом иска составитель комментария К. Анненкова, очевидно, подразумевает предложенное тяжущимися на рассмотрение суда спорное правоотношение с целью обращения его в бесспорное. Однако точного определения предмета иска в этом комментарии нет.

В последующих объяснениях к Уставу гражданского судопроизводства, составленных А. Боровиковским в § 14 к ст. говорится, что «всякое гражданское право может быть предметом иска», а в комментарии В. Гордона к Уставу того же года в § 4 к ст. 2 содержатся строки о том, что «предметом его может быть лишь такое право, которое подлежит немедленному осуществлению после того, как состоится об оном решение ., предметом гражданского иска может быть, например, истребование от противной стороны отчета, признание договора недействительным или понуждение к исполнению оного».

Для многих процессуалистов термины «право», «истребование», «признание» и «понуждение» в начале века имели одно значение применительно к предмету иска. Если в § 14 комментария А. Боровиковского предметом иска названо право, то в § 11 - «требование о признании договора недействительным, о понуждению к исполнению договора . и Т.п.». Далее следует еще более спорное суждение о том, что предметом иска может быть само движимое и недвижимое имущество, личные права, требование отчета по управлению делами и имуществом истца и т.д. Все соединено вместе: и материальный объект спора, и право, и требование, вытекающее из этого права, а обозначено все это единым термином - «предмет иска».

Можно предположить, что причиной отмеченного противоречия является то, что законодатель в ст. 54 и 257 Устава, где описывается содержание исковой просьбы (прошения), не употребляет понятие «предмет иска». Там лишь указывается на необходимость объяснения, что именно просит истец при возбуждении производства в мировых судебных инстанциях (п. 4 ст. 54 Устава), а при возбуждении процесса в общих судах - обозначения «просительного пункта», заключающего в себе требование истца, то есть того, о чем он просит постановить решение (п. 6 ст. 257 Устава). Впоследствии М. А. Гурвич назовет этот просительный пункт третьим элементом иска - содержанием, хотя в § 12 объяснений к ст. 257 Устава указанное в п. 6 этой статьи было названо предметом иска.

В учебниках А.Х. Гольмстена К.И. Малышева Е.А. Нефедьева, В.М. Гордона конца 19 начала 20 вв. понятие «предмет иска» не употребляется вообще. Е.А. Нефедъев, например, пользуется понятием «притязание»в двух различных смыслах: факта требования (для суда) и права требования (против ответчика), вытекающего из субъективного права. В.М. Гордон ведет речь о «предмете подтверждения» или о «праве требования». Споря с немецкими учеными, в частности, с Вахом, считавшим, что цивильное притязание истца есть предмет позитивного иска, и Хельманом, полагавшим, что по любому иску истец должен иметь определенное притязание к противнику, В.М. Гордон считал, что по искам о признании нет и не может быть никакого притязания к ответчику, т.к. достаточно иметь право на иск к государству в лице суда о помощи в виде подтверждения существования или отсутствия правоотношения.